Первые дни мая 1945 года выдались теплыми и ясными. Наш город Меленки просто утопал в зелени. Это его свойство и тогда, и сейчас является визитной карточкой города. На это обратили внимание прибывшие в первые месяцы войны эвакуированные жители западных областей страны. «Их было много», - вспоминают труженица тыла К.В. Чванова и А.И. Рябинкина, детство которой пришлось на суровые военные годы, отмечая, что жили все дружно, горе и радость делили пополам, были внимательными друг к другу, помогали в трудную минуту. А еще жили с огромной верой в победу над врагом, ждали ее и дождались…

9 мая в 1945 году Клава Ватлаева (ныне К.В.Чванова) прогуливалась по улице Коммунистической. Не одна, с подругами шли к фабричному мосту и далее - до льнокомбината и обратно. Настроение у всех было приподнятое, Клава успела вскопать грядку под овощи и была свободна от домашних дел. Самое время поддержать шутки, и те вызывали искренний смех, а еще девчонки громко пели песни. Война закончилась и теперь можно было строить планы на будущее, все тогда верили в лучшее, что жизнь будет налаживаться.
Клавдия Васильевна росла в многодетной семье, у ее отца с матерью было четверо детей и все девочки. Она была вторым ребенком у родителей, с 1927 года, и в отличие от младших сестер многое помнила из того, как жили меленковцы в тридцатые годы – в годы коллективизации, индустриализации, после окончания гражданской войны и раскулачивания. «Тяжело мы жили. Ни о каких деликатесах не помышляли, как сейчас. Имеется картошка на столе – и слава Богу, значит сегодня будем сыты. Не случайно картофель мы именуем вторым хлебом», - говорит она.

Ее мама была труженицей льнокомбината, отец – здесь же работал, но начальником пожарной охраны, часто домой приезжал верхом на коне Орлике. Нравился он дочерям, крутились около него, гладили, кормили из ладошек.
Их дом находился на улице Коминтерна, недалеко от центра города. Там стоял собор Покрова Пресвятой Богородицы. Он был закрыт и проникать во внутрь запрещалось. Тем не менее, люди продолжали идти к нему, и, что особенно бросалось в глаза, было много нищих. А однажды там собралось такое большое количество народу, что Клаве захотелось тоже сходить туда и выяснить: что же там происходит? И на подходе, она услышала сначала пронзительный гул, потом – раскатистый грохот, от которого, как ей казалось, и убежать–то было невозможно. Так разрушали собор, это вызвало массу разговоров и пересудов в народе, и все они сводились к одному: «Быть беде!» Вскоре началась война.
Уже в первые дни войны мужчин стали провожать на фронт. Настала очередь и их отца. Провожали всей семьей. Клава с сестрами ехали на телеге, которую везла лошадь. Родители шли пешком. Когда добрались до льнокомбината, отец повернулся к конюху и попросил возвращаться с детьми, не хотелось ему видеть плачущих дочерей. Но неизбежного предотвратить не удалось, услышав просьбу отца, они заплакали, а все потому, что испугались: больше никогда не увидят его.
Воевать ему совсем немного довелось. Он вернулся больной и со сломанной ногой. По словам Клавдии Васильевны, все семейные заботы легли на маму. 1941 и 1942 годы выдались на редкость холодными и голодными, дома часто не было и куска хлеба. Тогда заботливая хозяйка открывала сундук и доставала отрезы ткани, теплые панталоны, шерстяные платья и даже браслет в виде змейки – семейную ценность, которую молодая женщина долго хранила. Ведь это был подарок супруги купца, в его доме девчонкой она прачкой работала еще в дореволюционные годы. Но зато за него ей удалось выручить и крупы, муки, и хлеба. А в следующем, 1943 году Клава трудоустроилась на хлебокомбинат, куда ее взяли курьером, но потом она стала счетоводом.
То предприятие не идет ни в какое сравнение с современным хлебозаводом. Ведь тогда на предприятие шли поставки не муки, а зерна. Мешки с ржаным зерном переправляли на мельницу, находившуюся в конце улицы Пролетарской, на реке. На ней зерно перемалывали и полученную муку везли обратно на комбинат. Ее просеивали, и только потом мука попадала в руки тестомесам, часто в тесто добавляли и картофель. На производстве случался и брак, бракованный хлеб использовался в приготовлении кваса и оставшуюся после этого массу не выкидывали, а выжимали и добавляли в тесто.
Клавдия Васильевна отмечает, что с предприятия и кусочка хлеба нельзя было унести домой. А в нем так нуждались – особенно старшая сестра и отец. С каждым днем им становилось все хуже и хуже, так друг за другом и умерли: сестра в 1946 году ушла из жизни, отец – в 1947 году. И девушке нужно было помогать маме поднимать младших сестер. А самая младшая радовала учебой в школе, поэтому приняли решение, чтобы училась дальше в Москве. После окончания вуза она уехала по направлению во Львов. Старшая сестра побывала у нее в гостях, прогулялась по красивому городу, удивилась, как много в нем магазинов и какой большой выбор товаров. В советские годы у нас, в Меленках, такого не было. Своими впечатлениями поделилась с мужем и детьми.
А с мужем познакомилась в отделении связи, где работала бухгалтером, он – электриком. Случались у него и производственные травмы, они–то и ослабили его здоровье. Недомогание не позволило ему осуществить запланированный ремонт в доме, который Клавдии Васильевне подписала родная тетка. Но зато родительский дом им удалось отремонтировать, в нем любили собираться все самые близкие и родные ей люди, впрочем, собираются в нем и сейас, в том числе и в самый важный для нее праздник – День Победы.
В первый победный день Аня Мельникова (ныне А.И. Рябинкина) играла у дома с сестренкой и подружками, как и свойственно ребенку шестилетнего возраста. В школу идти ей было еще рано, зато сестра собиралась в первый класс и этому событию их отец Иван Петрович Мельников – главный бухгалтер льнокомбината - был бы непременно рад. Но он погиб на фронте.

Аня помнила его. Перед самым призывом в военкомат – было это на второй день войны – он не спускал свою младшую дочь с рук, носил на плечах. Спустя годы Аня расскажет об этом матери, Зинаиде Николаевне, но та лишь отмахнется и произнесет: «Такого не может быть, ты слишком маленькая была». А вот, что действительно она узнала от матери, так это то, что отец переживал, что дом не успел достроить, и трудно придется ей, Зинаиде, заниматься им, и детей предстоит поднимать одной, без него. Уверен был, что не вернется с войны. Действительно, не прошло и полгода, как семья получила письмо, в котором сообщалось, что младший лейтенант И.П. Мельников погиб при защите Родины.
Анна Ивановна найдет могилу отца. Произойдет это уже после окончания ею Юрьев-Польского педагогического училища и нескольких лет работы по специальности в детском саду. Находится могила в деревне Марково Новгородского района Новгородской области. В это воинское захоронение останки бойца были перенесены из деревни Мытно, где 7 декабря 1941 года снайперская пуля достала его, когда поднимал солдат в атаку. Вернувшись, она сообщила матери, как погиб отец и посетовала тогда, что забыла взять с могилы горсть земли – частицу, которая бы соединяла с ним, дорогим им человеком.
Зинаида Николаевна с 1956 года и до того, как уйти на заслуженный отдых, была редактором газеты «Красный текстильщик», а прежде, в том числе и в военные годы, трудилась редактором на районном радиовещании. Ее голос и материалы о происходящих делах в колхозах были известны жителям города и сельских населенных пунктов. Но мало кто знал, что эта хрупкая, маленькая женщина переживала за детей, которых по существу и видеть-то толком не удавалось. Ведь возвращалась с работы поздним вечером, когда их нужно было укладывать спать. А окна в первые два года войны завешивали плотно, чтобы свет не проникал на улицу. Ведь ночью постоянно слышался гул от пролетающего самолета, как знать - вдруг вражеские? - могли разбомбить и их дом, и целую улицу. Поначалу для своих маленьких дочерей Зинаида Николаевна наняла няньку, но потом устроила их в детский садик. Каждое утро, отправляясь на работу, она захватывала их с собою, чтобы отвести в детский садик, зимой везла на санках. А зимы в те годы были снежными и холодными, поэтому детей еще и закутывала в одеяло. Дороги не чистились: некому было, отчего санки застревали в снегу, либо опрокидывались, и ее малышки падали в сугроб.
В садике, к тому же, было тепло, не то что дома, топить -то было нечем, а того, что удавалось набрать в лесу летом, хватало, чтобы протопить лишь кухню.
Первую конфетку-карамельку Аня тоже впервые попробовала в детском саду на новогодней елке, а летом увидела, как им принесли целую корзину ягод смородины. Оказалось, что ягоды постоянно собирают во фруктовом саду льнокомбината для воспитанников детских садов и раненых бойцов госпиталей. Дома, конечно, такой роскоши не было, хотя к концу войны держали кроликов. Их завел брат, он смастерил для них клетки, тогда как траву животным заготавливали дети вместе. И в лес за дровами тоже бегали вместе, старались помогать маме. Там, в лесу, как раз трудились солдаты на заготовке древесины для нужд фронта. Все что после них оставалось: щепки, кора, - они и подбирали. «Случалось, что за щепками под станок чуть не заползали, не понимая, что могли получить увечье. Но солдаты следили, прогоняли, ругали. И очень нас жалели», - вспоминает Анна Ивановна сегодня со слезами на глазах.
Наверное, к ней именно тогда пришло осознание важности детей, воспитания их, что в последствии вызвало желание посвятить себя профессии воспитателя. Около сорока лет отдала она педагогической деятельности, была заведующей детским садом, у нее огромное количество воспитанников, всех их помнит, любит, дорожит, как и своими детьми, внуками. А внуков у нее трое, двое уже окончили школу, причем оба - с медалями, теперь они уже дипломированные специалисты. Младшая внучка — еще школьница, увлекается музыкой, совсем недавно стала лауреатом II степени международной олимпиады, посвященной массовой музыкальной культуре «World music». Радует бабушку, растет она добрым отзывчивым человеком, особенно к людям старшего возраста, которых с гордостью называет поколением победителей.

Марина Подобуева.